[indent]Лисьеречный лес нёс на себе тот самый мистический флёр зловещей романтики, какую всегда имеют места, предназначенные для того, чтобы щекотать нервы туристам. Никто доподлинно не знал, есть ли здесь и правда что-то сверхъестественное, или же это придумали для того, чтобы завлекать любопытных, а также тех, кто любит рисковать собой. Инсин не был ни тем, ни другим - точнее, живой и естественный интерес растущего в чужом и незнакомом мире подростка у него вполне имелся, но не распространялся на жуткие и опасные вещи. Шелест ветра в древесной листве и тихий плеск воды заставляли его вжимать голову в плечи, как в ознобе обхватывая себя руками, и мелко дрожать. Если бы дело происходило днём - он был бы в полном восторге, носясь по аккуратным дорожкам и плескаясь в водоёмах, и ему было бы наплевать, запрещено это или нет, пока его бы не выдворили вон из рощи за ухо. Но сейчас Инсин хотел домой, под тёплое одеяло, а до этого выпить горячего чаю с конфетами. Сейчас он был бы очень рад сладостям, способным отвлечь от воспоминаний об этой прогулке.
[indent]Как же он здесь оказался, спросите вы? О, это целая история, и, возможно, кому-то она покажется нелепой и даже глупой.
[indent]- Мальчишка, - старший ученик, высокий, плечистый, похожий на рыжего медведя, грубо толкнул его ладонью в грудь, и Инсин чуть не упал спиной на верстак. - Думаешь, раз господин Хуайянь с тобой возился из жалости - ты лучше нас?
[indent]Он знал, что они не принимают его, но в присутствии взрослых, состоявшихся кузнецов, уже с именем и опытом, сдерживались. И ему даже в голову не приходило, что они могут ненавидеть до такой степени. Инсин никак не мог взять в толк, чем же он так помешал - на Чжумине Сяньчжоу его приняли куда гостеприимнее, угощали, гладили по голове. Правда, потом закралось подозрение, что его просто жалеют, как оставшегося без родителей - как и всех остальных сирот войны. Он не был для них личностью.
[indent]- Ничтожество. Готов спорить, ты ни на что не способен без опеки Цзинлю, Старейшины и той болтливой лисы, - насмешливо проговорил другой, более щуплый, но слабый с виду лишь обманчиво - он мог поднимать тяжёлый молот в одиночку, отрезая Инсину путь к отступлению до двери.
[indent]В такой поздний час все уже разошлись или готовились к этому, поблизости никого из старших не осталось, а эти двое решили задержаться, чтобы перехватить его, зная, что он по обыкновению задержится в мастерской. Ему очень хотелось доделать инкрустированные голубовато-серебристой крошкой лунного жемчуга ножны для заказанного недавно кинжала - сам кинжал был уже готов.
[indent]- Маленький трус. Мы видели, как ты вчера ревел. Тебе что, пять лет? И такой, как ты, один из нас?
[indent]- Ну же, беги, жалуйся им, и пусть твой рогатый приятель возьмёт тебя на ручки и вытрет слёзки.
[indent]Инсин закусил губу и насупился.
[indent]- Не стану, - тихо промолвил он.
[indent]- О, вот как, - первый ученик схватил его за воротник, подтягивая к себе. - И это всё, что ты можешь сказать?
[indent]- Я ничего не боюсь, и я уже не маленький, - уже громче проговорил Инсин, вскидывая голову. В его глазах не влага блестела - но ярость.
[indent]- Ну, хорошо. Допустим. Хочешь пари? - парень широко осклабился, презрительно глядя на него сверху вниз. - Выиграешь - поверим. Ещё и извинения тебе принесём публично.
[indent]- Переночуй сегодня в Саду Безмятежности, - подхватил его приятель.
[indent]Инсин ускорил шаг, хотя понятия не имел, куда и зачем идёт. Все направления казались ему одинаковыми - в равной степени жуткими и негостеприимными. Просто казалось, что, пока он двигается - с ним ничего не случится. Каким образом это могло защитить - он и сам бы не объяснил, но остановиться означало умереть на месте. Может быть, от сердечного приступа - этот орган и так уже колотился у него где-то в горле.
[indent]Шшшшшшшшшх... шум позади, похожий на то, как если бы лёгкий ветерок всколыхнул палую листву и траву, заставил обернуться. Тут же зрачки мальчика расширились, но закричать он уже не успел.
[indent]Секунду спустя лишь ветви продолжали медитативно раскачиваться над дремлющими водами. Старательно вымощенные дорожки тоже как будто бы мирно спали, ожидая прихода утренних посетителей.
[indent]Ни Инсин, ни ребята из Комиссии по Ремёслам не знали, что на волю снова вырвался очень опасный и могущественный хелиоби. Если бы им было это известно, они не стали бы подшучивать так жестоко - им-то всего лишь хотелось, чтобы он разревелся и побежал к мамочке, точнее, в его случае к Байхэн или к Дань Фэну. Они не хотели бы его смерти, тем более быть за неё ответственными. И, когда он не придёт в Комиссию, как обычно - они по-настоящему испугаются.